Лимонов великолепен: в стихах, прозе и жизни. Их осталось двое, двое великих: Саша Соколов и Эдуард Лимонов. Первый ушёл от суеты. Второй бурлит на бумаге и в жизни; две стороны одной медали, медали из самого благородного материала. Гамбургский счёт времени. Бродский видится уже не вулканом, но грязевым гейзером, Пригов приличен и тосклив, континентовцы благополучно забыты, Аксёнов остался лишь подающим надежды автором сборника "На полпути к Луне", в музее можно увидеть отшельника из Вермонта: "Мама! Мама! Гляди - живое ископаемое!" А эти двое живут и, судя по всему, останутся.
Есть много кораблей, фламандский хлеб везущих
и хлопок английский,-- но к ним я охладел.
Когда прикончили тех пленников орущих,
открыли реки мне свободнейший удел.
И я,-- который был, зимой недавней, глуше
младенческих мозгов,-- бежал на зов морской,
и полуостровам, оторванным от суши,
не знать таких боев и удали такой.
Был штормом освящен мой водный первопуток.
Средь волн, без устали влачащих жертв своих,
протанцевал и я, как пробка, десять суток,
не помня глупых глаз огней береговых.
Вкусней, чем мальчику плоть яблока сырая,
вошла в еловый трюм зеленая вода,
меня от пятен вин и рвоты очищая
и унося мой руль и якорь навсегда.
И вольно с этих пор купался я в поэме
кишащих звездами лучисто-млечных вод,
где, очарованный и безучастный, время
от времени ко дну утопленник идет ...
готовые фирмы москва