Досадно, когда в давно и нежно любимом стихотворении торчит лишённая видимого смысла строфа: и нелепо, и обидно – автор, ясно, не попусту её употребил – тогда какой же из тебя читатель? Что проку в таких читателях?
Для удобства читающих эти заметки, позволю себе привести его полностью, выделив 16-ю строфу.
Я враг всех так называемых вопросов.
Один из членов Государственного совета,
Ecли у тебя есть фонтан, заткни его.
Кузьма Прутков.
1
Правда ль это, что я слышу?
Молвят овамо и семо:
Огорчает очень Мишу
Будто Дарвина система?
2
Полно, Миша! Ты не сетуй!
Без хвоста твоя ведь ....,
Так тебе обиды нету
В том, что было до потопа.
3
Всход наук не в нашей власти,
Мы их зерна только сеем;
И Коперник ведь отчасти
Разошелся с Моисеем.
4
Ты ж, еврейское преданье
С видом нянюшки лелея,
Ты б уж должен в заседанье
Запретить и Галилея.
5
Если ж ты допустишь здраво,
Что вольны в науке мненья -
Твой контроль с какого права?
Был ли ты при сотворенье?
6
Отчего б не понемногу
Введены во бытиe мы?
Иль не хочешь ли уж богу
Ты предписывать приемы?
7
Способ, как творил создатель,
Что считал он боле кстати -
Знать не может председатель
Комитета о печати.
8
Ограничивать так смело
Всесторонность божьей власти -
Ведь такое, Миша, дело
Пахнет ересью отчасти!
9
Ведь подобные примеры
Подавать - неосторожно,
И тебя за скудость веры
В Соловки сослать бы можно!
10
Да и в прошлом нет причины
Нам искать большого ранга,
И, по мне, шматина глины
Не знатней орангутанга.
11
Но на миг положим даже:
Дарвин глупость порет просто -
Ведь твое гоненье гаже
Всяких глупостей раз во сто!
12
Нигилистов, что ли, знамя
Видишь ты в его системе?
Но святая сила с нами!
Что меж Дарвином и теми?
13
От скотов нас Дарвин хочет
До людской возвесть средины -
Нигилисты же хлопочут,
Чтоб мы сделались скотины.
14
В них не знамя, а прямое
Подтвержденье дарвинисма,
И сквозят в их диком строе
Все симптомы атависма:
15
Грязны, неучи, бесстыдны,
Самомнительны и едки,
Эти люди очевидно
Норовят в свои же предки.
16
А что в Дарвина идеи
Оба пола разубраны -
Это бармы архирея
Вздели те же обезьяны.
17
Чем же Дарвин тут виновен?
Верь мне: гнев в себе утиша,
Из-за взбалмошных поповен
Не гони его ты, Миша!
18
И еще тебе одно я
Здесь прибавлю, многочтимый:
Не китайскою стеною
От людей отделены мы;
19
С Ломоносовым наука
Положив у нас зачаток,
Проникает к нам без стука
Мимо всех твоих рогаток,
20
Льет на мир потоки света
И, следя, как в тьме лазурной
Ходят божии планеты
Без инструкции ценсурной,
21
Кажет нам, как та же сила,
Все в иную плоть одета,
В область разума вступила,
Не спросясь у Комитета.
22
Брось же, Миша, устрашенья,
У науки нрав не робкий,
Не заткнешь ее теченья
Ты своей дрянною пробкой!
История этого стихотворения отлично известна. Михаил Николаевич Лонгинов, человек вовсе не пустой – отличный библиограф, неплохой историк русской культуры и просто историк (он написал отличную работу о М.М.Сперанском); весёлый автор порнографических стихов; успешный и по службе человек, попал однажды в начальники Главного управления по делам печати – то есть стал главным цензором – и проявил непохвальное усердие «тащить и не пущать»; так, в 1872 году пошли слухи и о запрещении трудов Чарльза Дарвина и сожжении русских тиражей британского учёного. Ответом и стало стихотворение А.К.
16
А что в Дарвина идеи
Оба пола разубраны -
Это бармы архирея
Вздели те же обезьяны.
Т.е. оба пола – мужской и женский – «разубраны», иным словом «украшены» идеями Дарвина; это они надели на себя «бармы архирея». Комментатор (И.Г.Ямпольский, если взять том 1 Собрания сочинений А.К.Толстого в четырёх томах, М., 1980, С 479) говорит: «Бармы - принадлежность парадного наряда русских князей и царей, надевавшаяся на плечи; также: ризы священника или оплечья на них.»
Итак, мужчины и женщины украшены идеями Чарльза Дарвина – это они вздели «принадлежность парадного наряда русских князей и царей… также: ризы священника». Здорово, но непонятно.
Тогда не посмотреть ли в книге самого Дарвина? То есть, не подключить ли к пространству стихотворения не просто Дарвина, кто обезьяну выдумал, но какой-то вполне конкретный печатный труд английского учёного?
Я – человек в биологии невежественный – долго полагал, что Чарльз Дарвин написал работу «Происхождение видов», где показал эволюцию обезьяны «до людской средины» и отсюда возник all this jazz. Отнюдь нет. «Происхождение видов» впервые вышло в русском переводе в 1864 году – то есть, за 8 лет до стихотворения А.К.; но в 1871 году журнал «Знание» издал другую, только что вышедшую в самой Англии, работу Дарвина – «Дарвин Чарльз. Происхождение человека и половой подбор. Сокращенный перевод с английского. СПб. Тип. А.Моригеровского. Издание журнала «Знание». 1871г. VII, 439 с. 21 илл. в тексте.» Оригинальное название этого труда: The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex».
Насколько я могу понять, знаменитая мысль о происхождении человека от обезьяноподобного предка впервые – по крайней мере, отчётливо – была опубликована Дарвином именно в этой работе 1871 года.
У меня нет сокращённого издания 1871 года, но второе издание книжки «Происхождение человека и половой подбор» (пер. Сеченова, СПб, 1896 год) найти нетрудно. После самого поверхностного знакомства, кажется, что большая часть «Послания…» - попросту переложение заключительных страниц книги Дарвина стихами.
Сравните:
Отчего б не понемногу Способ, как творил создатель, Ограничивать так смело Ведь подобные примеры Да и в прошлом нет причины Но на миг положим даже: Нигилистов, что ли, знамя От скотов нас Дарвин хочет В них не знамя, а прямое Грязны, неучи, бесстыдны, | …Я знаю, что заключения, к которым приводит это сочинение, будут названы крайне нерелигиозными - но тот, кто так клеймит их, обязан доказать, чем безбожнее объяснять начало человека… происхождением от какой-нибудь низшей формы путем изменения и естественного подбора, нежели объяснять рождение отдельного неделимого посредством законов обыкновенного воспроизведения. |
«Два пола» немедленно стыкуются с названием книги («Происхождение человека и половой подбор») и объясняются следующим: в этом труде, Дарвин описывает два вида отбора (подбора) – «В первой части этой книги разбирается вопрос о происхождении человека от низшей, обезьяноподобной формы; во второй — теория "полового подбора", согласно которой особенности, свойственные только самцам — напр. шпоры петуха, грива льва, яркие перья и музыкальные способности птиц и т. п., — произошли в силу борьбы или соперничества между самцами, так как сильнейшие или красивейшие имеют более шансов овладеть самками и оставить потомство.» - говорит статья в энциклопедии Брокгауза.
В самом деле, Дарвин приводит массу примеров такого подбора; «оба пола», самцы и самки, «разубираются» его идеями.
Едва-ли можно сомневаться, что больший рост и сила мужчины сравнительно с женщиной,… обязаны своим происхождением главным образом наследству от какого-либо мужского родоначальника. Особенности эти должны были сохраниться или даже развиться в течение долгих веков… вследствие того, что самые смелые и сильные мужчины имели постоянно наибольший успех в борьбе за существование, равно как в приобретении жен…
В виду того, что голосовые органы у самцов многих четырехруких животных развиты гораздо более, чем у самок, и что одна из человекообразных обезьян, гиббон, издает целую октаву музыкальных нот, и, можно сказать, поёт, нам недалеко до мысли, что прародители человека, женского или мужского пола или обоих полов, прежде чем они приобрели способность выражать свою взаимную любовь членораздельной речью, старались пленять друг друга музыкальными нотами и ритмом.
В одной части Африки принято красить веки черной краской, а в другой - красить ногти в желтый или пурпуровый цвет. Во многих местах красят волоса в различные цвета; в других красят зубы черной, красной и голубой краской и т. д., а на Малайском архипелаге считается даже позором иметь белые зубы «как у собаки». Нельзя назвать ни одной обширной страны, начиная от полярных областей на севере до Новой Зеландии на юге, где бы туземцы не татуировались….
… В Старом и Новом Свете форма черепа изменялась в прежние времена в раннем возрасте самым странным образом; то же делается еще и теперь в разных местах, и такие уродливости считаются украшением. Напр. дикари Колумбии… считают плоскую голову чрезвычайно красивой.
Волоса служат предметом особой заботливости в различных странах. Им то дают расти до полной длины, почти до земли, то сбивают их в плотные, курчавые вальки, составляющие гордость и славу папуанца…
Вот как «оба пола разубраны» в «Дарвина идеи»! Впрочем, ещё одна цитата.
Известно, что у многих готтентоток задняя часть тела чрезвычайно развита; они принадлежат к steatopyga, и сэр Смит уверен, что эта особенность кажется особенно привлекательной для их мужчин… Он раз видел готтентотку, которая считалась красавицей и у которой задняя часть тела была так велика, что, сидя на ровной земле, эта женщина не могла встать и должна была ползти на корточках до первой покатости. Некоторые женщины у различных негритянских племен отличаются такой же особенностью. По рассказам Бёртона, сомальцы, выбирая себе жён, ставят их в ряд и предпочитают ту, которая больше всех выдается a tergo. Ничто не может быть противнее для негра противоположной формы тела…
Допустим, первая строка относит нас именно к понятию полового подбора. Но ризы?
Комментатор Ямпольский совершенно точно отметил, что барма – элемент одновременно царского и церковного одеяния. Так, Даль:
БАРМА, барама, брама ж. стар. более употребит. бармы мн. оплечья, ожерелье на торжественной одежде со священными изображениями; их носили духовные сановники и наши государи. Риза белая, бармы золотые…
Отмечу, что сам Толстой прочно употреблял слово «барма» как элемент царского только облачения; так в «Смерти Иоанна Грозного» слово встречается шесть раз именно в этом смысле, например:
Иоанн
Подать мне бармы!
(Надевает царское облачение.)
Впоследствии «бармы» оторвались от значения «ризы» и употреблялись в одном лишь смысле парадной одежды исторических князей Московских:
… — под Б. обыкновенно разумеют оплечья, принадлежащие к украшениям княжеского или царского наряда. … В значении "ризы священника" слово Б. сохранилось и до настоящего времени в Смоленской губ., но только в един. ч., в форме "барма", и в форме "барама" — оплечье архиерейской ризы в Рязанской губернии. (Брокгауз)
Но у А.К. в «Послании» стоят «бармы архирея». Он мог бы спокойно сказать «ризы архирея», но выбрал именно «бармы» - отчего? Мне кажется, что он хотел добиться этим сочетанием именно указания на одновременно царскую и священническую одежду, то есть дать изображение некоторого «царя-священнослужителя». Священство и вместе с тем царство.
Но и это не всё. Архирей - старший в епархии иерей. Священство и вместе с тем царство – это лишь Господь; но кто этот высший иерарх чёрного духовенства и одновременно царь? Это человек.
(Примечание: как мне справедливо заметили, архиерей - монах и обязан соблюдать целибат, то есть безбрачие. Здесь я вижу противоречие, которое не могу разрешить)
Теперь синтез.
Сначала Господь дал толчок естественному отбору и возвёл обезьянок в «людскую средину» (строфы 5-10). Затем Он вздел священническо-царские одежды творца, - можно так выразиться, демиурга – на своё «духовенство», на тех же вчерашних обезьян – теперь людей – и они, подхватив эволюционную линию, разубирают себя в поисках наилучших самцов и самок, красясь, упражняя мышцы, уплощая черепа, распевая песни и отращивая зады, как то подметил Дарвин. «В нас не знамя, а прямое воплощенье дарвинисма» - но где тут ересь, дорогой М.Лонгинов? Это уже не эволюция толчком Божьим – будь то шмат глины или орангутан – но дело рук нас, Его «архиреев».
Так, строфа 16 дополняет конспект труда Дарвина. Без неё книжка «отработана» лишь наполовину.
Краткое стихотворение вмещает полный конспект книжки Дарвина 1871 года и точный план защиты Дарвина от цензуры. Естественный подбор, половой подбор. Толстой отбивает упрёки в безбожии первого и второго, то есть обеих частей книжки Дарвина, пиная, попутно Мишу Лонгинова и отрицая возможные «негативные последствия» публикации, ежели цензор ссылаться будет на буйных нигилистов. Это и сатира и, вместе с тем, макет адвокатской защиты книжки - а Толстой вполне мог обратиться и к самому императору, если что: Лонгинов без нужды запрещает всемирно известного мыслителя. Это угроза, причём отчётливая. С учётом личности А.К., это послание остро и как сатирический шип, и как финский нож.
Найдя первый смысл, можно найти второй. Это уже просто – ежели некий пурист, нравоучитель и законодатель в бармах – короче, цензор, - оскорбляется «Дарвина идеями» в которые «оба пола разубраны» - не похотливая та же обезьяна вздела на себя «бармы архирея»? Лонгинов ведь успел заявить о себе вполне определёнными стихами:
…В постеле, заголив пизду,
Развратная, как Мессалина,
И недоступная стыду,
Лежала девка Акулина.
Две титьки, словно две мошны,
Величиной, как два арбуза,
Блевотиной орошены,
У ней спустилися до пуза….
И т.п. М.Лонгинов, «Бордельный мальчик».
Последнее.
Лонгинов был начальником Главного управления по делам печати. А председателем Комитета цензуры иностранной с 1858 по 1873г был другой человек – Фёдор Иванович Тютчев. И комитет под его председательством допустил к печати оба тома «The descent of man» с формулировкой, что: (Пигарев К.В. Жизнь и творчество Тютчева — М.: Изд-во АН СССР, 1962., С 165)
…«имя автора пользуется всемирною известностию»; что «автор, хотя и доказывает происхождение человека различно от того, как это значится в книгах Ветхого завета, но, идя строго научным путем, он не касается книг священного писания и не опровергает их»; что «преграда к ознакомлению русской публики с теорией такой всемирной знаменитости, каков Дарвин, ... не будет достигнута потому, что так или иначе, а русская интеллигенция ознакомится с учением современного светила науки...».
Кажется, это то же «Послание…» Толстого – только в прозе.